Питер О`Доннел - Я — Люцифер

Питер О`Доннел (р. 1920) — современный английский писатель, признанный мастер остросюжетного романа. Большим успехом у читателей разных стран пользуется его сериал о приключениях бывшей главы международной организации контрабандистов Модести Блез и ее верного друга Вилли Гарвина. В романе «Я, люцифер» герои вновь включаются в рискованную игру, выиграть в которой им позволяют неистощимая изобретательность, выдержка и благородство.

v 1.0 — создание fb2 — Faiber

Питер О'Доннелл

Я — Люцифер

(Модести Блейз-3)

Глава 1

— Мои люди должны быстро предоставлять отчеты, — раздельно произнес Сефф. — Неужели это кому-то неизвестно?

Боукер, крупный толстяк с головой, покрытой светлым пухом, бросил в стакан с водкой и кока-колой кубик льда и направился к длинному дивану в углу комнаты. И рубашка и легкие брюки немилосердно липли к телу, хотя огромные, почти во всю стену, окна были распахнуты, чтобы впустить свежий ветер с моря.

Сефф посмотрел на часы на костлявом запястье и сказал:

— Уже полчаса мистер Уиш находится в доме, но все еще не явился ко мне. Я в высшей степени недоволен.

В ровном металлическом голосе, который напоминал Боукеру старый граммофон, не было и намека на гнев, но слово «недоволен» являлось одним из самых сильных в лексиконе Сеффа. Боукер почувствовал, как его снова бросило в пот.

— Очень уж жарко, — сказал он и зажег сигарету, хотя курить ему совершенно не хотелось. — Джек Уиш был сильно занят три дня и добирался сюда шесть часов. Понятно, ему надо принять душ и переодеться, а потом уже являться с отчетом.

Не успев договорить, Боукер испытал к себе приступ презрения. Но профессионал в нем с интересом хотел взглянуть со стороны на развитие событий.

Да, он дал маху. Теперь Сефф медленно повернется и, чуть склонив голову набок, вопросительно посмотрит на него. Боукер увидит долговязую костлявую фигуру в черном костюме, галстук с жемчужной заколкой, узкое лицо со впалыми щеками, аккуратно уложенные черные пряди, словно тщательно выписанные художником. Кадык на жилистой шее Сеффа дернется два-три раза, потом Сефф заговорит, и надпочечники Боукера начнут лихорадочно выбрасывать в кровь адреналин — естественная реакция организма на испуг. Гроза пройдет — и Боукера охватит апатия, как не раз уже случалось до этого.

«Врачу, исцелися сам», — горестно подумал Боукер. Разумеется, он имел в виду себя.

Сефф медленно обернулся и посмотрел на Боукера. Его кадык дернулся два-три раза. Потом он заговорил:

— Мне не хотелось бы думать, мистер Боукер, что вы одобряете медлительность мистера Уиша.

— Нет-нет, я ни в коей мере не одобряю… — Боукер нервно затушил сигарету и, глядя в пространство, добавил: — Я просто отметил, что сейчас очень жарко. — Боукер умолк и сделал несколько невразумительных жестов.

Несколько секунд спустя Сефф отвернулся от него и, сцепив руки за спиной, уставился в одно из распахнутых высоких окон. От них вели широкие ступени к дорожке, извивавшейся среди дюн. Ярдов через пятьдесят дорожка упиралась в квадратную террасу, вымощенную светлыми изразцами. Терраса нависала над морем, над спокойной водой бухточки на высоте в двадцать футов.

— Подойдите ко мне, пожалуйста, мистер Боукер, — сказал Сефф, и тот неуклюже приблизился к тощей фигуре в черном. Взгляд Боукера упал на террасу, потом скользнул по воде. В лучах солнца сверкнуло загорелое тело в красных плавках и снова скрылось под водой.

— Меня порядком беспокоит наш юный друг, — сказал Сефф, коротко кивнув в сторону ныряльщика. — За последние шесть месяцев его эффективность снизилась с восьмидесяти до семидесяти пяти процентов…

— Но это же сущие пустяки. — Усилием воли Боукер не допустил в свои интонации раздражение.

— Это очень много, — возразил металлический граммофонный голос. — Это означает новые убийства, чего по возможности следовало бы избегать. Не потому, что убивать грешно. Просто это значительно увеличивает объем работы мистера Уиша и тем самым повышает нашу уязвимость. Поэтому хочу еще раз напомнить вам, мистер Боукер: именно вы несете ответственность за эффективность предсказаний этого молодого человека…

Боукер провел платком по вспотевшему лбу и хрипло сказал:

— Я и так стараюсь изо всех сил. Я поддерживаю его манию и, как мне кажется, даже укрепил ее.

— Разве в подобных случаях мания нуждается в укреплении? Если не ошибаюсь, вы как раз уверяли меня в обратном. — Сефф говорил задумчиво, не ожидая ответа. — Меня самым серьезным образом волнует его форма. Было бы в высшей степени печально, если бы он вдруг утратил ее.

— Психиатрический аспект составляет лишь часть проблемы, — быстро отозвался Боукер. — Что же касается другой ее стороны, я как раз собирался обсудить ее с вами. Правда, это не совсем моя область… — Тут он осекся, поскольку открылась дверь. И он, и Сефф обернулись.

В комнату вошел коротыш с могучими плечами и широкой выпуклой грудью. Его низколобое лицо было таким плоским, что даже казалось чуть вогнутым. Длинные волосы были зачесаны назад. На вошедшем были только спортивные трусы и сандалии.

— Я давно жду вас, мистер Уиш, — ледяным тоном произнес Сефф.

— Виноват… Совсем закрутился, — отозвался Уиш низким голосом, напоминавшим рычание. Этот американец, отлично разбираясь в своей профессиональной области, отличался тугодумием во всем, что ее не касалось…

Боукер с завистью посмотрел, как Уиш подошел к бару и налил себе выпить. Этот человек начинал бояться Сеффа только тогда, когда Сефф считал необходимым потратить специальные усилия, чтобы подчеркнуть свое неудовольствие. Боукера подмывало проверить айкью Уиша. Его как профессионала порядком удивляло, что человек способен проявлять такую избирательную сообразительность — быть блестящим в чем-то одном и совершенным идиотом во всем прочем.

Со стаканом в руке Уиш подошел к Сеффу и Боукеру. На лице его появилась ухмылка.

— Во вторник ребята Бюхнера кокнули в Гамбурге Вернера, — весело сообщил он. — Неплохо поработали. Я с ними расплатился, как договаривались.

— Мы читали об этом в газетах, — сказал Сефф, и Боукер не без грусти отметил, что Сефф явно не собирается задать Уишу перцу.

— Я так и подумал, — кивнул Уиш. — Но тут еще по плану намечена ликвидация в Париже. Должна состояться на этой неделе. Между прочим, всего за три тысячи долларов. — Он замолчал, отпил из стакана и вопросительно посмотрел на Сеффа с Боукером.

— У вас есть еще что-то для меня, мистер Уиш? — спросил Сефф.

— А то нет! — На плоском лице Уиша появилось гордое выражение. — Помните, у нас на корабле околачивался парень из Дании, когда мы работали на Средиземном?

— Ларсен?

— Он самый. Так вот, он сунул нос куда не надо. И увидел кое-что лишнее, отчего у него могут возникнуть разные безумные идеи. Или не такие уж безумные.

Боукер похолодел, но Сефф спросил ровным голосом:

— Откуда вы узнали это, мистер Уиш?

— Я столкнулся с ним в Гамбурге. Он сложил воедино одно с другим и третьим. Решил, что заработает себе хорошую пенсию. Но когда он увидел меня, то не смог удержаться от соблазна покопать еще немножко, прежде чем окончательно загнать меня в угол.

— Надеюсь, вы изобразили из себя невинного простачка, — хрипло сказал Боукер. — Господи, ведь пока это же только догадки. Пока у него нет ничего конкретного.

— Очень многие могут заинтересоваться его догадками, док, — сказал Уиш. — Ну, конечно, я прикинулся простачком. Сделав вид, что ничего не знаю, ни о чем не догадываюсь. Поэтому мы с ним в конце концов решили действовать заодно. Поработать детективами. Он, так сказать, снаружи, я изнутри. Как в кино, верно? Он это съел. Когда мы узнаем окончательный расклад, сказал я ему, то бац! — и мы богачи!

В комнате установилось молчание.

— Где сейчас Ларсен? — наконец спросил Сефф.

— Здесь, — ткнул себе за спину большим пальцем Уиш. — Мы приехали вместе. Я вообще-то собирался сказать ему «пока» в Вестерланде, но я просто немножко охладил парня и притащил сюда. — Уиш кивнул в сторону распахнутых окон. — Подумал, а вдруг вы захотите, чтобы наш вундеркинд сам проводил его…

Боукер облегченно вздохнул. На какое-то мгновение он почувствовал к Джеку Уишу симпатию. Сефф между тем расхаживал по комнате взад-вперед, пощелкивая сцепленными пальцами, что свидетельствовало о хорошем расположении духа.